Я уже
неоднократно писал, что умею предсказывать будущее Украины, поскольку моя
маленькая Латвия этим путем уже прошла…
Как мы стали оккупантами
Рига с
советские времена была самым либеральным городом Советского Союза. Цензура тут
была не столь строга, а идеология не столь заскорузла. Когда в середине 80-х
грянула «перестройка» и «гласность», Рига ее возглавила. Тогда к нам хлынул
весь «андеграунд» СССР — музыканты, художники, киношники, поэты. Не было
недели, чтобы у нас не проходили какой-нибудь концерт, бьеннале, просмотр,
чтения…
Компания
собиралась русско-латышско-еврейско-грузинско-татарско… и так далее, все 200
национальностей великого СССР. Выпивали, общались, пели, критиковали «совок»,
из динамиков накатывала волна нового русского рока: «Мы хотим перемен», «Этот
поезд в огне», «Не стреляй»… Тогда у меня появилась масса друзей среди молодой
латышской творческой интеллигенции — журналисты, писатели, художники.
В конце 80-х в
Латвии начались первые «майданы». Народ стал выходить на площади и толкать
революционные речи в стиле «банду геть!» и «Латвия — це Европа!». Власти
пытались их разгонять, но вяло, без фанатизма. Как Янукович — киевский майдан в
его начале.
Надо сказать, что латышей в их «освободительной борьбе» против «тоталитаризма»
тогда поддержали практически все русские Латвии. Не все выходили на митинги, но
отнеслись с пониманием. Чугунная советская идеология достала, страна нищала на
глазах, коррупция и воровство в среде партийных бонз были очевидны… Мы тогда
думали, что это — предел бесстыдства власть имущих. Как мы ошибались…
Потом как-то
незаметно «освободительная борьба» начала приобретать акцент
«национально-освободительной». Появился неслыханный до этого термин —
«оккупация» (так они стали называть советский период истории Латвии), а потом,
как следствие — «оккупант» (так стали называть нас, русских).
Я тогда
высказал недоумение своим латышским интеллигентам: это как понимать, я для вас
— «оккупант»? «Ну что ты, Ю-у-ура, ты — наш, — ответили мне латышские
интеллигенты. — Ты наш язык знаешь, нашу культуру. Оккупанты это — «коммуняки»,
«быдло» и «ватники». Они против свободной Латвии. А ты же не против?»
Все майданы — на одно лицо
В 1990-м СССР
начал сыпаться, народ стал злее, на латвийских «майданах» произошло несколько
стычек с милицией. И тут на сцену вышли откуда-то взявшиеся защитники нашего
«майдана» — эдакий латышский «Правый сектор» — боевики в белых беретах. В форме
и с оружием. Власти в ответ спустили на них латвийский «Беркут» — рижский ОМОН.
В январе 91-го
произошла перестрелка между городской милицией (сторонниками «майдана») и
рижским ОМОНом (который был за нашего «януковича»). Январь, ночь, центр Риги,
трассирующие пули над головой… Я там оказался случайно и видел эту пальбу от
начала до конца своими глазами. Свидетельствую: обе милиции стреляли чисто для
острастки — в воздух и стены. Так, чтобы, не дай бог, не попасть друг в друга.
Однако же
погибли пять человек — два милиционера, два кинооператора, снимавшие бой,
и подросток — зевака. Кроме одного милиционера все стояли далеко от линии
огня и пули получили даже не в грудь, а в спину. Угадайте, чьи были пули?
Правильно! Снайпера, стрелявшего издалека. Его до сих пор ищут…
Потом были
баррикады, палатки, костры, провокации, стычки. В конце концов наша злочинна
влада ушла в отставку. Главным виновником жертв был объявлен наш «Беркут» —
рижский ОМОН… А знаете, какой закон приняла новая латышская влада одним из
первых? Закон о государственном языке! Запретила русский язык в официальной
жизни… Узнаете?
Кто не скачет — тот оккупант
Это я описал
внешние события. Что же касается внутренних изменений наших «майданов», там
происходило все точно так же. Примерно в одно и то же время
национально-освободительные кричалки сменились националистическими: «Латвия для
латышей» («Украина для украинцев»), «Чемодан-вокзал-Россия» (эта кричалка у нас
общая), «Коммуняку на гиляку» (есть у нас латышский аналог этого лозунга)…
Появились свои «бандеровцы» — молодые наследники латышского легиона СС. Начали
маршировать с факелами и эсэсовской символикой… до сих пор маршируют, уже
второе поколение эсэсовцев подросло…
Мои латышские
интеллигенты успокаивали: «Ю-у-ура, не бери в голову. Это — клоуны, их
поддерживает всего 3% населения. Покричат и разойдутся». Теми же словами три
месяца назад меня «лечили» украинские друзья… Я им кричал в телефон: «Ребята,
они не разойдутся! Это — фашисты, а фашисты никогда не уходят сами! Они
подомнут вас под себя! Они вас заставят прыгать под речевку «Кто не скачет —
тот москаль».
Первый закон,
который приняла латвийская «майданная» влада в 1991 году — Закон о гражданстве.
По этому фашистскому закону практически все нелатыши в одну ночь лишились
гражданства страны. Мои интеллигенты стыдливо попрятали глаза: «Это, конечно,
несправедливо…» — «Так выступите, заявите своим «правосекам», что они раскололи
народ! Вы же — совесть нации!» — «Понимаешь, Ю-у-ура, если мы выступим против,
то получится, что мы не признаем оккупацию, а значит, мы идем против латышей…»
Вот оно: «кто не скачет» в латышском варианте — «кто не скачет — тот оккупант».
У нас сейчас
можно стать гражданином Латвии через натурализацию. Для этого следует сдать
экзамен по языку и обязательно — по истории. А в официальной латвийской истории
черным по белому написано, что наши отцы и деды, обильно полившие кровью
латвийскую землю, освобождая ее от фашистов — оккупанты. То есть, хочешь стать
гражданином страны — признай оккупацию, попрыгай на костях отцов и дедов.
Потому что кто не скачет…
Где нужно было сказать «стоп»
Мои украинские
друзья (тоже интеллигенты) сейчас горестно спорят, в какой именно момент
Майдана благородная идея борьбы за евроинтеграцию и против коррупции перешла в
самый настоящий кровавый фашизм. Где нужно было сказать «стоп» тем, «кого
поддерживает всего 3% населения».
Вот слова Юрия
Шевчука, за которые его испинали все российские ура-патриоты: «И киевляне,
мои друзья, они ведь на Майдан ходят, как на работу просто. Они днем работают,
а вечером — на Майдане. Все мои друзья. Это совершенно не радикалы, не
националисты…»
И
дальше: «То, что на Майдане совершенно разные силы — это тоже правда. Но
вы поймите, революция ведь такая вещь. Туда стекаются не только самые лучшие
люди, которые хотят добра всем и каких-то новых отношений между людьми. Туда
собирается и маргинальная часть, и жулики, бандиты и все… Но стоит отделять
зерна от плевел».
Единственная
разница между рижским и киевским майданом: киевские события утрамбовались в три
месяца, а наши тянулись три года. Зато мы в Латвии успели все внимательно
рассмотреть. Мои наблюдения: эти 3% фашистов на нашем и вашем майданах были с
первого дня. Скажу больше: они нас с вами там ждали.
Ребята украинцы,
уважаемый Юрий Юлианович, говорить «стоп» и отделять зерна от плевел нужно было
в тот самый вечер 21 ноября прошлого года, когда «совершенно разные
силы» собрались на площади, чье название уже стало нарицательным и
страшным. С фашистами нельзя блокироваться, с ними нельзя иметь общих дел,
какими бы благородными ни были цели. 3% дерьма превращают в дерьмо бочку самого
лучшего меда. В кровавое дерьмо.
Но это еще не
самое худшее. Худшее то, что фашизм в своем зародыше питается и растет как раз
на поддержке такой свободолюбивой интеллигенции, вроде моих друзей латышей,
моих друзей киевлян, на поддержке наивного и честного Юрия Шевчука… Те ублюдки,
которые сейчас жгут людей в Одессе и расстреливают в упор безоружных мужиков в
Мариуполе, три месяца назад весело орали на Майдане: «Шевчук за нас! Слава
Украине!»
Скажу честно: в победе латышских фашистов в 1991-м есть и мой скромный вклад.
25 лет назад я тоже по-интеллигентски поддержал их «борьбу с тоталитаризмом».
Поддержал морально. С тех пор отмываюсь от дерьма, в которое ступил по
молодости и неопытности. Многие из наших латвийских русских тогда проявили свое
свободолюбие в ненужное время в ненужном месте…
Личное
обращение: тезка, ты меня вряд ли помнишь, много лет прошло. Пару раз в конце
веселых 80-х мы встречались на тусовках в Питере, пару раз — в Риге. Я тогда,
как радиоинженер, занимался при Рижском рок-клубе записью твоих концертов «для
вечности» на катушечный магнитофон. Однажды мы с тобой поболтали под рюмку и
обнаружили, что — одногодки и земляки по степени «солнечности». Ты родился в
Магадане, а я — в Норильске. Беседовали на «ты».
Позволь тебя
предупредить, земляк: ты ступил в дерьмо, выбирайся.
NB: Фотография вверху — ворота одного из
рижских частных детских садиков, 21-й век. Садик принадлежит одному из наших
«правосеков». Обратите внимание на желтую табличку. Там написано «JUDENFREI».
Если не знаете, что это слово значит — погуглите.
странно что ещё не кто не чего не написал
ОтветитьУдалить